многоступенчатый и "разветвлённый" анализ и синтез
При этом анализ "ветвится", а синтез "все ветви сводит в ствол".
И вот как начинается анализ (при том, что конечно, квадрат и слон - "чепуха, не находящая подтверждения в физике", а нижняя чакра - это первая стадия анализа, и если чакры связать с синусоидой каналов ида и пингала в её "правильном" для анализа виде, то эта чакра находится на месте срыва волны со сферы диполя четверизма, и потому она имеет наибольшую амплитуду:
Ида и Пингала нади обвиваются вокруг Сушумна-нади и пересекаются в каждой чакре.
Муладхара-чакра и сакральная геометрия
В архитектуре чакр геометрической фигурой, соответствующей муладхаре, является квадрат. Эту фигуру помещают в корне тела, поскольку сама ее форма указывает на устойчивость и долговечность. В Индии, Непале и Тибете на квадратном основании возводятся храмы и ступы. Такой фундамент позволяет храмовой постройке прочно стоять на земле – так же, как муладхара крепко держит позвоночный столб. Квадрат символизирует прочность, защищенность и источник творения.
На протяжении всей истории йогической дисциплины для изображения космического порядка сознания использовались священные символы, именуемые янтрами. Они предназначены для углубления медитативной осознанности и служат проводниками в глубины человеческой души. Внешняя рамка янтры имеет квадратную форму. Квадрат представляет собой периферию, наиболее удаленный от центра рубеж, просветы в котором открывают путь извне внутрь, от грубого к тонкому. Это форма, которая является одновременно и вместилищем, и поддержкой. Четырехугольная фигура в основании спины – первый порог, который надлежит перешагнуть, чтобы проникнуть в священное внутреннее пространство.
Если муладхара являет собой первую ступень в системе чакр, то квадрат – вход в исполненный силы внутренний лабиринт янтры. На четырех сторонах внешнего квадрата расположены врата, которые, однако, впускают лишь тех, кто оставил материальные и эмоциональные устремления, препятствующие входу внутрь.
Первую чакру ассоциируют как с формой квадрата, так и со слоном. Земля, в которую символически врастает муладхара («корневая» чакра), – самый тяжелый элемент, поэтому тяжелый слон более всех остальных животных подходит на роль ее символа. Прочно стоящий на ногах, наделенный физической мощью, страстью и разумом, он является олицетворением первой чакры, наполненной живительной силой. В традиционных для Индии ритуальных процессиях эти устойчивые, выносливые и непоколебимые животные носили на своих великолепных спинах махараджей и статуи дэвов (божеств). Точно так же и прочная муладхара несет небесные чакры на вершине позвоночного столба.
Итак, муладхарой целое "делится на два" (монопольное пространство поляризуется), а в следующей чакре степень поляризации снижается, и так далее - вплоть до завершения анализа, когда поляризация прекращается, и дискретность "естественным образом" переходит в непрерывность, которую старые индусы или новые западные эзотерики (одним словом, "чёрт знает, кто") называют космическим сознанием, и которое обретается в верхней, темечковой чакре - "тысячелепестковой сахасраре" (естественно, непрерывность вообразить они не смогли, и "закончили" множеством).
И каждый фантазёр изображает эту чакру, как может:
На деле же в непрерывности всё тело "превращается в свет", ибо тогда диполи троизма оборачиваются диполями "точка в кольце", которые переносят практика "на сторону синтеза", где диполи троизма, "извернувшись", восстанавливаются, но "в другом порядке" - их форма становится содержанием, а содержание формой.
И потому сны или видения в трансе для нас не физичны, а психичны - то есть существа и явления "загробного мира" нам видятся оттисками их форм в нашем сознании, а в их содержание мы проникнуть не можем, и потому они для нас статичны.
И потому мы их не запоминаем, ибо нам в них не за что зацепиться.
Вот я, например, научился "растягивать момент"и рассматривать его течение (содержание) "в пространстве и времени" (с нашей точки зрения, ибо у нас нет слов для описания его качественности (вернее, есть, но они будут непонятными, если я скажу "момент в объёме")), а когда я возвращаюсь из непрерывности во время и линейность, то теряю способность адекватно отразить объёмность хода событий в моментальности - и неизбежно "уплощаю" картину там произошедшего.
И теперь я могу точно отгородить "область своих личных воспоминаний" от картин, увиденных мною "через непрерывность и синтетичность", ибо вторые "не отражают" какие-либо периоды моей жизни, а передают психические представления моей личности о каких-либо личностях и ситуациях (то есть "отражениях их в моей психике").
И как теперь я понимаю, этот второй род картин психология и называет (совершенно неудачно, конечно, поскольку она их категоризирует "чисто умозрительно", ибо психологи их достают не из своего опыта, а из опыта, пересказанного им другими людьми, и потому прошедшего "двойное преломление") личным или коллективным "бессознательным" (или "подсознанием").
И на самом деле личное "бессознательное" - это "опыт души", а коллективное - "голос эгрегора".
И чем отличаются картины сна от картин, увиденных в трансе...
Тем, что картины сна вообще никак не задаются нашей личностью, ибо она "отстаёт" от течения сна и вникает в его содержание "задним числом" во время "полного (утреннего) просыпания" или "частичного", когда во время сна вдруг осознаёт, что происходящее сон, и пытается им управлять (от страшных картин, например, она бежит в явь, но это бегство ей не всегда удаётся, и тогда мы имеем дело "со сном во сне", когда будто бы наконец просыпаемся, а на самом деле попадаем из одного сна в другой).
А вот от картин, открывающихся в трансе, личность почти не отстаёт, а иногда и вовсе их догоняет и идёт с ними вровень (мне, например, иногда удаётся их направить в нужном мне направлении).
И в этом отношении интересен опыт тех, кто занимается "астральными путешествиями" и "осознанными сновидениями", которые, как мне видится, одно и то же, ибо они научились "идти вровень" с картинами (и именно потому их запоминать и пересказывать), открываемыми трансом (но никак не сном, ибо термин "осознанные сновидение" неудачен "по определению", и описывает не "сны во сне", а трансовое состояние.
Но опять же, комментировать чужой опыт - дело неблагодарное, а сами они ведь не исследователи, а лишь инструменты исследования, и потому их рассказы имеют лишь относительную ценность.
А есть и категория эзотериков, которых называют (потому что они сами себя так называют) "сновидцами наяву".
И это те, которые "смотрят сны" параллельно с явью - "находясь в гуще дел", а не лёжа (или сидя) в трансе.
И с них "снять показания" труднее всего, ибо они не способны отделять сны от яви (насколько я понимаю, почитав Кастанеду и других описателей "сновидчества наяву"), и потому ценность приводимых ими свидетельств особенно низка, и полагаться на их достоверность "науке (в моём лице, ибо, насколько мне известно, я единственный исследователь, понимающий, с феноменом какого рода он имеет дело) не приходится".
И сравнимая себя с эзотериками, занимающимися такими экзотическими практиками, могу сказать, что налицо закономерность, и она в том, что чем лучше ты понимаешь, с чем имеешь дело, тем короче твои контакты с "тем" ("загробным") миром, ибо ты туда ходишь "строго по делу", а не чтобы "просто поглазеть".
И как-то давно я сравнивал себе в этом отношении с Рамакришной, который по свидетельствам очевидцев в глубочайшем трансе (в коме, из которой порой его ученики выводили искусственными способами типа растираний и согреваний) провёл "полжизни", и итогом этой его "работы" стало утверждение о том, что корень всех религий един (поскольку азиат есть азиат - то есть человек, неспособный к обобщению, и потому ему нужна вся жизнь для того, для чего европейцу нужна пара минут).